Generic selectors
Exact matches only
Search in title
Search in content
Post Type Selectors

Профессия – репродуктолог. Один день из жизни врача

КАРИБАЕВА Беременность и роды

Ее называют аистом в белом халате и даже ангелом, через руки которого Бог дает ребенка семьям, отчаявшимся стать родителями. К ней всегда стоит очередь из пациентов. Люди готовы ждать месяц, два, иногда даже три, чтобы попасть на прием именно к ней. Ее имя уже стало своеобразным брендом. Народным брендом, которое «сарафанное радио» разносит по разным уголкам нашей страны. Да и не только нашей. Чтобы попасть к ней на прием, многие преодолевают огромные расстояния. Великобритания, Канада, США… Говорят, рука у нее легкая. А еще она очень упорная – уж если возьмется за дело, то обязательно добьется своего. Кто она, эта хрупкая женщина со стальным характером? Шолпан Кенесовна КАРИБАЕВА – Врач-репродуктолог  с большой буквы, а сегодня еще и директор по стратегическому развитию международного клинического центра репродуктологии Persona.

Профессия – репродуктолог Один день из жизни врача
Шолпан Кенесовна КАРИБАЕВА (Фото: Татьяна Бегайкина)

Идея написать эту статью возникла уже давно. Было жутко интересно посмотреть, как проходит рабочий день одного из самых известных врачей нашей страны с необычной специализацией – репродуктолог. Переговоры велись довольно долго. У доктора почти нет свободного времени. Но однажды они завершились успехом. На наш очередной звонок Шолпан Кенесовна ответила: «Вы готовы целый день провести, бегая со мной по коридорам? Приходите». И мы с фотографом Татьяной Бегайкиной отправились в клинику Persona в надежде, что сможем оказаться и в святая святых каждой клиники ЭКО – лаборатории эмбриологии, где и происходит таинство зарождения новой жизни.

Радуемся тихо…

Рабочий день Шолпан Кенесовны начинается в восемь, а вот заканчивается… как получится. Административные обязанности директора отнимают время, но без своих пациентов она уже не может. С порога клиники нас предупреждают, что все фотографии пациентов можно делать только с их согласия. Не все пациенты соглашаются, но мы относимся к этому с пониманием. О таком диагнозе, как бесплодие, не принято говорить вслух. Поэтому имена всех пациентов в статье мы изменили.

Доктор старается приезжать в клинику пораньше, чтобы успеть выпить чашечку кофе и обсудить важные вопросы с коллегами и руководством. Но если в коридоре уже сидят пациенты, кофе так и останется стоять недопитым на ее столе…

Как и в этот раз. На часах без четверти восемь. Первый пациент сегодня. Нам разрешают присутствовать на приеме.

– Привет, дорогая! Ну как ты? – Шолпан Кенесовна встает из-за стола и обнимает вошедшую в кабинет девушку. Со стороны кажется, что это ее близкая родственница, подруга или хорошая знакомая. Но нет, это ее пациентка. Показывай. – Доктор берет в руки бумаги и снова ее обнимает. Еще крепче. – Все получилось. У нас все получилось. Только мы радуемся тихо, хорошо? Счастье, оно любит тишину. Пошли, я тебя посмотрю.

Профессия – репродуктолог Один день из жизни врача
Фото: Татьяна Бегайкина

У Натальи был сложный случай бесплодия. Ей 38 лет, из которых три последних года прошли в безуспешных попытках экстракорпорального оплодотворения. Одна из которых, кстати, была в зарубежной клинике. Слезы, депрессия, очередная попытка – и чудо произошло…  Сейчас мы можем говорить об этом со спокойной душой, потому что прошло три месяца с того приема и беременность у Натальи протекает без осложнений. Опасный период пройден.

Шолпан Кенесовна, спасибо Вам! – голос у Натальи дрожит.

– Глупенькая, ну чего ты плачешь? Радоваться надо. Только тихо, помнишь, да? – Шолпан Кенесовна провожает девушку до двери и снова обнимает ее на прощанье.

Профессия – репродуктолог Один день из жизни врача
Фото: Татьяна Бегайкина

«Тяжелее говорить молодой женщине, что у нее не будет своих детей»

На смену одной пациентке заходит другая. Пауз, как мы поймем позже, в работе Шолпан Кенесовны не бывает. Она выливает в раковину уже ледяной кофе и садится за свой стол.

Здравствуйте, Аида! – Шолпан Кенесовна жестом приглашает девушку присесть. – Я получила Ваши анализы и хочу Вам кое-что рассказать.

Аиде 31 год. На предварительном обследовании перед ЭКО у нее обнаружили патологию шейки матки. Предварительный диагноз – «дисплазия». Если ее пропустить и вовремя не принять меры, следующим шагом может быть рак.

– Если честно, я подозреваю у вас уже первую стадию.Так это или нет, покажет гистологическое исследование. Я могу и ошибаться. В любом случае мы обнаружили патологию вовремя, и она успешно лечится. Поэтому не переживайте. Но об ЭКО на время нам придется забыть. Хорошо? – Доктор берет лист и карандаш и начинает визуализировать болезнь на бумаге, подробно объясняя девушке, что означает ее диагноз. Голос доктора звучит настолько уверенно, что сомневаться не приходится: все будет хорошо. По-моему, Аида тоже в этом уверена. Никакой паники в глазах.

Я дождалась, когда за девушкой закрылась дверь, и спросила:

– Шолпан Кенесовна, по сути, Вы только что сообщили молодой девушке, что у нее рак. Вам как доктору, не каждый день сталкивающемуся с онкологией, не тяжело брать на себя такую ответственность?

– От пациентов нельзя скрывать правду. Это самое худшее, что может сделать врач, – скрыть диагноз. Но и рубить с плеча тоже нельзя. Озвучил диагноз и все? А пациенту делай с этим что хочешь? Нет. Наоборот, нужно как можно подробнее рассказать ему о заболевании. О лечении, о рисках, о шансах, о возможных последствиях. Когда человек знает о своей болезни все, он принимает ее, и лечение идет успешнее. Конечно, ему нужна поддержка. Без нее никак. Но, главное, он уже не боится.

Вы говорите, онкология? Знаете, иногда гораздо тяжелее сказать молодой, жизнерадостной женщине, что у нее уже никогда не будет своих детей. А потом найти подход, чтобы предложить ей воспользоваться донорской яйцеклеткой.

«Спасибо тебе, ты подарила счастье этой семье»

Несколько пациентов отказываются от нашего присутствия в кабинете, и мы с Татьяной покорно ждем в коридоре. Наконец, дверь открывается и Шолпан Кенесовна приглашает нас следовать за ней. В коридорах клиники доктор передвигается с такой скоростью, что мы почти уже бежим. В другом кабинете ее ждет еще одна пациентка.

Асель – молодая и очень красивая девочка. Ей 25, хотя на первый взгляд не дашь больше 18. Асель – донор ооцитов, или, проще говоря, яйцеклеток.

Сегодня донорство ооцитов очень востребовано в нашей стране. Слишком позднее планирование беременности, ранний климакс или последствия радикального лечения для многих женщин делают процесс зачатия собственного биологического ребенка невозможным. А благодаря донорской яйцеклетке и сперме мужа у женщины есть шанс выносить и родить ребенка, который будет родным по крови ее мужу. Каждый донор проходит очень тщательное медицинское обследование на наличие заболеваний, которые могут передаваться по наследству. Учитывается все: вес, рост, телосложение, цвет глаз, вплоть до образования. Все то, что потенциальным родителям может быть важно. Кроме того, донорам ооцитов полагается внушительное вознаграждение – в зависимости от количества взятых клеток сумма может доходить до 200–250 тысяч тенге.

Но вернемся к нашей пациентке. Асель пришла на программу донации во второй раз. В семье, которая в прошлый раз воспользовалась ее яйцеклеткой, родился здоровый и красивый малыш, а когда супруги захотели родить второго ребенка, то очень просили найти их первого донора.

Шолпан Кенесовна наклоняется над девушкой и берет ее руки в свои:

– Спасибо тебе, ты только что снова подарила счастье этой семье.

«Мой цветочек, это не больно»

Сегодня нам повезло. Мы смогли познакомиться не только с пациентами, планирующими беременность, с донором, но и с суррогатной мамой – точнее, с девушкой, планирующей ею стать.

У Мадины уже есть 5-летний сын, а наличие собственного ребенка является главным условием для участия в программе суррогатного материнства. Стройная, длинноволосая, стильно одетая, с правильно поставленной речью – она больше напоминает менеджера в банке, чем кандидата на сурмаму. Всем своим видом она излучает благополучие.

Раньше мне казалось, что суррогатными мамами становятся по двум причинам: первая – из-за денег, вторая – бесплатно, чтобы помочь родному или близкому человеку, например сестре, если по каким-то объективным причинам она не может выносить ребенка сама. По сути, так и есть. Но у Мадины немного другой случай. Она согласилась стать суррогатной мамой для одной семейной пары, которую давно знает.

– Когда мои знакомые мне предложили стать суррогатной мамой для их ребенка, я сначала восприняла это как шутку. Потом поняла, что они не шутят, и испугалась. И только позже, когда мы снова встретились и я узнала все, через что им пришлось пройти, когда поняла, что суррогатная мама – это единственный способ для них стать родителями, я взяла время подумать. С мужем мы в разводе, поэтому решение «быть или не быть» принимала я сама.

– Извините за нескромный вопрос, а размер вознаграждения играл роль в принятии решения? – мы, журналисты, порой бываем бестактны, но иногда этого требует профессия.

Мадина улыбнулась:

Я вряд ли согласилась бы стать суррогатной мамой, если бы речь шла о других, незнакомых мне людях. Но признаюсь, что вознаграждение есть и это хорошая мотивация.

У Мадины отличное здоровье, нет никаких хронических заболеваний, но она все равно должна пройти обследование перед процедурой имплантации. Шолпан Кенесовна забирает ее на осмотр, и становится заметно, что Мадина волнуется.

Мой цветочек, это не больно, – доктор обнимает девушку за плечи и просит нас подождать в коридоре.

Профессия – репродуктолог Один день из жизни врача
Фото: Татьяна Бегайкина

«Я желаю тебе счастья!»

Наконец-то! Мы спускаемся туда, куда мечтали попасть больше всего. В лабораторию эмбриологии. Мы будем свидетелями процесса, как в женщине зарождается маленькая жизнь.

Здесь все очень серьезно. Не успели мы перешагнуть порог лаборатории, на нас сразу же надели бахилы и хирургические халаты. Мы проходим красную линию, которая означает, что впереди зона полной стерильности. Поверх одного халата на нас надевают еще один и еще одни бахилы на ноги, а еще шапочку, маску, и обязательно нужно вымыть руки с дезинфицирующим раствором. Но даже после всех этих мер предосторожности нам разрешают наблюдать за процедурой переноса эмбриона через монитор, не встречаясь с пациенткой. Врачебная этика, с ней не поспоришь. Комфорт пациента здесь ценят превыше всего.

Профессия – репродуктолог Один день из жизни врача
Фото: Татьяна Бегайкина

Сама процедура имплантации занимает всего несколько секунд. Но они так волнительны. Мы наблюдаем по монитору, как появляется сначала одна точка, потом другая. Это двойня! Пациентка сама приняла решение о переносе сразу двух эмбрионов. Противопоказаний для вынашивания двойни у нее нет, поэтому врачи не препятствовали ее желанию.

Профессия – репродуктолог Один день из жизни врача
Фото: Татьяна Бегайкина

Мы только мельком увидели пациентку в коридоре. Шолпан Кенесовна обняла ее и сказала:

– Я желаю тебе большого счастья! Поезжай спокойно и не вздумай возвращаться!

Доктор вернулась в лабораторию, присела на стул, закрыла глаза и несколько минут просидела абсолютно молча. А мы не решились ее тревожить. Просто ждали. Может быть, она просто устала. Такой бешеный ритм работы способен свалить с ног любого. Но мне все же показалось, что в этот момент она разговаривала с Богом. Может быть, она просила у Всевышнего, чтобы у ее пациентки, которая через несколько часов сядет в вагон поезда и уедет в свой далекий город, все сложилось удачно. Кто знает…

Шолпан Кенесовна открыла глаза и улыбнулась:

Ну вот, теперь можно фотографировать. Только по-быстрому, ладно? Времени у нас мало.

«Вы даже не представляете, насколько талантливые у нас молодые врачи»

На часах уже пять вечера. В кабинет заходит медсестра и сообщает, что пациентка немного задерживается. А это значит, у доктора есть несколько минут, чтобы выпить свой любимый черный кофе. Мы поднимаемся на третий этаж, где в спокойной обстановке сможем задать ей несколько вопросов.

– У Вас каждый рабочий день проходит вот так?

– Как так?

– В ритме нон-стоп.

Нет, не каждый. Сегодня запись не очень плотная. Две пациентки отписались – и это большая радость, если за время ожидания беременность наступила самостоятельно. Да, у меня еще сегодня совещание, – смеется.

Наверное, 80% пациентов, обращающихся в клинику, приходят целенаправленно к Вам?

– Вы правы, у меня много пациентов. Но это вовсе не означает, что у других репродуктологов их нет. Руководитель нашего центра Вячеслав Нотанович собрал очень сильную команду профессионалов. У кого-то из них огромный опыт работы, у кого-то поменьше. Но даже молодые наши врачи настолько талантливые, вы даже не представляете. И у Вячеслава Нотановича, и у меня интуиция на таланты срабатывает моментально. Если увидим потенциал, уже не отпустим (смеется). Для меня очень важно, что я с закрытыми глазами могу доверить своего пациента любому из наших репродуктологов.

Занимаетесь хэд-хантингом (англ. head-hunting – охота за головами)?

–  Можно и так сказать.

Уже через пять минут у доктора звонит телефон:

Ну все. Пора идти.

Профессия – репродуктолог Один день из жизни врача
Фото: Татьяна Бегайкина

«Мы боимся от Вас уезжать далеко»

В кабинете Шолпан Кенесовну уже ждет семейная пара. После двух неудачных (и наверняка очень дорогостоящих, по сравнению с казахстанскими ценами) попыток оплодотворения они специально приехали в Казахстан из Великобритании, чтобы сделать процедуру ЭКО у доктора Карибаевой. Все прошло успешно – беременность наступила. И супруги просто заехали сказать доктору спасибо.

–  Доктор, мой муж боится лететь домой. Он хочет, чтобы я родила ребенка здесь, в Казахстане. И я хотела спросить, Вы сможете нам помочь с выбором клиники и врача?

Муж, представительный британец средних лет, вступает в разговор:

Это правда, Шолпан Кенесовна, я боюсь. Вы единственная, кто смог нам помочь, поэтому я не хочу уезжать далеко от Вас, пока не родится ребенок.

Вы можете наблюдаться у меня до 12 недель беременности, а рожать смело ехать в Англию. Но настаивать я не могу. Поэтому, если решите остаться здесь, я, конечно, помогу вам.

Честно признаться, слышать такие слова от людей, живущих в стране, где уровень медицины – один из самых высоких в мире, безумно приятно. А еще было приятно услышать, как свободно доктор вела прием на английском языке.

За дверью уже ждала опоздавшая на прием пациентка. Она отказалась от присутствия посторонних, поэтому мы снова отправились ждать в коридор.

Послесловие

Половина восьмого вечера. Мы уже порядком устали, а Шолпан Кенесовна еще не закончила свой прием. Мы сбились со счета, сколько пациентов у нее было сегодня. По записи – 24, но по ощущениям гораздо больше. Кто-то заходил занести результаты анализов, кто-то скорректировать лечение, кто-то просто сказать спасибо. Нам удалось побывать на приеме у семи пациентов, которые были не против. Семь историй, семь разных жизней – и, поверьте, это стоило того, чтобы провести большую часть дня в ожидании.

Здесь в клинике царит какая-то своя атмосфера, которая еще с входной двери настраивает на позитив. И дело, наверное, даже не в ремонте, мебели и цвете стен. Эту атмосферу создают работающие здесь люди. Настоящие профессионалы, такие, как Шолпан Кенесовна. Которые одним своим видом внушают мысль: «Все будет хорошо».

Все имена пациентов изменены.

Благодарим за помощь руководство и персонал клиники Persona.

ZOJ.KZ
Подписаться
Уведомление
guest
0 комментариев
Межтекстовые Отзывы
Посмотреть все комментарии
0
Мы будем благодарны вам за комментарий x