Девиз главного героя книги Вениамина Каверина «Два капитана» стал для алматинца Владимира Козлова главной опорой в жизни. Когда одолевали обиды и отчаяние, он перечитывал любимый роман и с новыми силами «карабкался» по склону горы. И пусть он не достиг самого пика, но не остался и внизу аутсайдером, как пророчили многие, с кем сталкивала его судьба.
Родовая травма
Володя родился третьим ребенком в семье Козловых. Первый младенец был мертворожденный, второй мальчик дожил до года и погиб в результате несчастного случая. Отчаявшаяся мать Владимира Галина Ивановна всю беременность боялась сделать лишнее движение. Видимо, из-за усиленного питания и гиподинамии плод оказался большим, а мышцы Галины Ивановны потеряли тонус.
В результате ребенок «застрял» в родовых путях, с кесаревым сечением врачи опоздали. Было принято решение — накладывать на головку младенца щипцы и таким подручным способом вытягивать его на белый свет. Жизнь спасли и матери, и плоду, но с щипцами, похоже, перестарались. Мальчику поставили диагноз «родовая травма» и сразу же определили на учет к невропатологу. В перспективе все сулили ему детский церебральный паралич.
Из депрессии Галину Ивановну вывел супруг, бывший военный. Отдал приказ: не падать духом, лечить сына и верить в лучшее. Родовая травма не прошла бесследно, Володя поздно встал на ножки, поздно заговорил. Да и первые три года его походка была неустойчива, он часто спотыкался, в ручках был постоянный тремор, он заикался. Вторичный диагноз — задержка психомоторного развития.
Отдать сына в садик
Тем не менее, на семейном совете приняли решение — отдать сына в садик: там, среди своих сверстников, он быстрее реабилитируется, в общении с ребятами у него восстановится речь, окрепнет физически. Но полностью излечиться от последствий родовой травмы Володе так и не удалось — остались слабое дрожание в руках, заикание да замедленное мышление.
Второй удар Галина Ивановна получила, когда привела сына в первый класс. Сначала засомневалась учительница, принимавшая заявления. Пригласила завуча, та — директора школы. Педагоги были единодушны во мнении: ребенку не место среди здоровых деток, он должен учиться в спецшколе для недоразвитых детей.
— Мой ребенок не недоразвитый, — повысила голос мать. — Он нормальный, только думает медленнее. А среди действительно больных деток он окончательно деградирует.
Преподаватели пожали плечами и … приняли заявление. Конечно, Володе было трудно усваивать программу, почерк его оставлял желать лучшего, он также заикался, потому что волновался. Он всегда последним сдавал классные задания. Отношения с одноклассниками были ровные, но их нельзя было назвать дружескими. Володя избегал девчонок, стеснялся и замыкался в себе. Но рядом были любящие родители, которые внушали ему: «Ты сможешь, у тебя все получится». И он честно старался, за домашними заданиями сидел часами, дольше, чем все его одноклассники. И среднюю школу-десятилетку в результате окончил несколько лучше, чем некоторые его здоровые товарищи.
Рационализатор-тугодум
Школа осталась позади, пришло время задуматься о будущей профессии. Владимир подал документы на поступление в кинотехникум, так как его всегда привлекало кино. И поступил, с первой попытки. Пока его сверстники бегали с подружками по танцплощадкам и кинотеатрам, он до поздней ночи корпел над учебниками.
Получил диплом, устроился на работу, а потом так же, с первой попытки, поступил в Казахский политехнический институт, решил стать, как отец, инженером-конструктором.
— Мне было уже около 20 лет, сидеть на шее родителей в этом возрасте было стыдно, — рассказывает Владимир Константинович. — Поэтому я решил учиться заочно. Днем работал, вечером занимался. К сессии готовились компанией однокурсников, сидели далеко заполночь. Все мои друзья уже посапывали, а я еще пыхтел. Ко сну отходил последним. Мама ругала меня: с твоим здоровьем нельзя так напрягаться, ты должен больше спать. Но очень уж велико было мое желание получить высшее образование.
На заводе молодого специалиста приняли тепло. Он набирался опыта и вместе с ним рос его авторитет среди сотрудников. Правда, и там находились скептики: Владимир Константинович мог долго разглядывать проблемную деталь, но потом выдавал единственно верное решение. Его досье каждый год пополнялось новым свидетельством о рацпредложении. Сегодня они уже не умещаются в обычной папке для бумаг. Наладилась и личная жизнь. Женился, в семье родились двое детей.
Удар ниже пояса
Все складывалось хорошо вплоть до перестройки. А потом начали закрываться заводы, республика теряла собственную тяжелую промышленность. Инженеры-конструкторы, как и другие высококвалифицированные специалисты, оказались за воротами. Козлов на рынок идти отказался принципиально. После нескольких месяцев усиленных поисков нашел работу в конструкторском бюро.
К тому времени к работникам все чаще стали применять требование знания компьютера. И Владимир Константинович взялся за освоение АвтоКАДа, сложной специальной программы для инженеров. Оставался на работе до темноты, домой его выгонял недовольный сторож. Именно на рабочем месте его и настигла новая напасть. Однажды он пришел домой с царапинами на лице.
Ничего не помню
Вроде бы сидел за компьютером, работал. И вдруг прихожу в себя на полу,- признавался он жене. — Руки побиты, на лице кровь. В поликлинике он получил очередной «удар из-за угла». Эпилепсия. Результат умственного перенапряжения. Невропатологи развели руками: это заболевание вообще в мире не излечивается до конца. А у Владимира Константиновича еще и родовая травма давала осложнение. Давал знать о себе и возраст, который, как известно, не лечит, а напротив, усугубляет все болячки. Приступы стали повторяться все чаще, Козлов получил третью группу инвалидности. А с ней — и депрессию, раздражительность.
— Я хочу выздороветь, — нервно твердил он.
Врачи, клиники, экстрасенсы, горсть сильнейших лекарственных препаратов на завтрак, обед и ужин. Он готов был на любую операцию, не отказался бы стать и «подопытным кроликом» для новых методик лечения. Отговорили домочадцы.
Пару раз он уступал просьбам жены, увольнялся с работы. Но долго сидеть дома на мизерную пенсию и зарплату жены не смог.
Работу нашел по государственной программе занятости. Хорошая зарплата, хороший коллектив. Приступы бывают и сейчас, но редко и слабые. Он их и приступами не считает. Так, легкое недомогание. Зато исчезло угрюмое выражение лица, в глазах появился блеск, родные вспомнили его смех. Теперь у него одно желание — поставить на ноги детей и понянчить внуков. Жена его успокаивает: — Линия жизни у тебя длинная, еще и правнукам успеешь надоесть.
