Generic selectors
Exact matches only
Search in title
Search in content
Post Type Selectors

Подежурим? Репортаж со станции скорой помощи (2 часть прод)

станции скорой помощи Без рубрики

Часть 1
Что вы знаете о службе скорой медицинской помощи? Кто там работает: кто принимает вызовы, кто распределяет машины, кто везет и кто обслуживает? Что должны делать сотрудники станции скорой помощи, а что не входит в их обязанности? Как быстро машина скорой прибывает на вызов? От чего зависит, в какую больницу при необходимости госпитализации вас доставит неотложка? На эти и другие вопросы о работе скорой помощи ответит материал «Эксперта здоровья». 

Корреспондент Ольга ХОДОРЕВА-ПАСТУХОВА и фотокорреспондент Татьяна БЕГАЙКИНА почти сутки провели вместе с сотрудниками скорой медицинской помощи города Алматы – всего в этой структуре работают около 2000 врачей, фельдшеров, санитаров; ежедневно на смену выходят 165 бригад. За это время журналисты посетили центральный офис Станции скорой медицинской помощи Управления здравоохранения города Алматы, а также подстанцию скорой медицинской помощи №2 (3 микрорайон), проинтервьюировали 17 человек, сделали 400 снимков, съездили на 7 вызовов (на 3 из них не были допущены в квартиры), сжевали между делом 1 килограмм яблок и целых 2 раза поели…

14:00
Наш первый выезд. Врача, который на него отправится, тоже из-за стола подняли. Прочтя на своем коммуникаторе, что речь о маточном кровотечении после медикаментозного аборта, специалист с 39-летним опытом работы Татьяна Борисовна ЗАВАДИЧ, врач бригады интенсивной терапии, удивляется. Этот случай не считается сложным – зачастую хватит укола кровоостанавливающего средства, в крайнем случае – госпитализация, с чем справится обычная врачебная бригада. Однако дальше проясняются подробности: девушка в тяжелом состоянии – давление упало до 80/60, притом кровотечение у нее открылось в поликлинике, где в дневном стационаре ей и проводили процедуру. Мы быстро запрыгиваем в салон скорой помощи: врач вместе с водителем в кабине, фельдшер – в салоне, так прописано по правилам.

До места назначения мы добираемся без пробок. Врач и фельдшер быстро десантируются, а водитель еще минут 5 будет искать парковку. Выдалось несколько минут, чтобы поговорить с водителем Бериком ЕРАЛИЕВЫМ. Он работает водителем на скорой уже 10 лет, его «друг сюда подтянул», раньше он ездил за рулем автобуса. Так как Берик возит бригаду интенсивной терапии (в том числе сердечные приступы), то за смену мигалку он включает по 5-6 раз. Он говорит, что многие просто-напросто игнорируют неотложку, причем мужчины за рулем зачастую с пониманием относятся – прижимаются, а вот женщины как будто не слышат сирену и не видят мигалку. Впрочем, за это предусмотрен штраф: 15 МРП. В помощь водителям неотложки недавно ввели видеофиксацию вне салона: кадры с «подрезавшими» передаются в полицию. Правила дорожного движения водители скорой помощи стараются не нарушать, но когда такое происходит, то и в скорую приходят штрафы: за езду с включенными спецсигналами, за превышение скорости… Внутри службы 103 это жестко контролируется: после получения штрафа из архива поднимаются вызовы и анализируется, действительно ли была острая необходимость нарушить правила. Если нет, то штраф придется оплачивать самому водителю. В 2015 году за 25 нарушений с водителей было взыскано 270 тысяч тенге, уточнили по нашему запросу в пресс-службе скорой помощи.

– Раньше несколько лет я работал на фельдшерской бригаде. Поэтому могу сказать: фельдшеров гоняют больше, чем врачей. Вызовы у них бывают совсем пустячные: рука болит, нога болит или же люди могут вызвать скорую, потому что решили притвориться больными… Но зато вызов проходит довольно быстро. С врачами же когда ездишь, то дольше получается: ЭКГ по 2 раза снимают, не меньше 30-40 минут. Вообще, к своей бригаде привыкаешь, я с Татьяной Борисовной уже 4 года работаю, – резюмировал водитель неотложки.

Врач и фельдшер между тем уже осматривают пациентку. Мы из этических соображений заходить в кабинет не стали, решив подождать врачей в коридоре отделения женской консультации. И благодаря этому стали свидетелями отвратительной сцены. Супруг одной из беременных женщин был недоволен тем, что их попросили немного подождать: он орал, ругался, грозился связями, пытался зайти в кабинет в то время, когда врачи пытались остановить маточное кровотечение у той пациентки, за которой приехала скорая. Как позже скажет сама девушка, которая лежала под капельницей, а вокруг нее все простыни были в крови, ей показалось, что он орет на нее.

Татьяна Борисовна принимает решение госпитализировать девушку. Однако, как оказалось, это непростая и небыстрая задача. Во-первых, поначалу сама девушка всячески отказывалась – только искусство убеждения врача скорой возымело эффект. Во-вторых, для этого поликлиника должна внести записи в карточку – 10-15 минут, но это тоже время. Мы с фотографом решили, что снимать лица не будем по этическим причинам – согласитесь, что никто не хочет прийти на аборт, а оказаться героем газетной публикации?

Обычно врач на время пути в больницу пересаживается к пациенту в салон, производя необходимые медицинские манипуляции. Однако в этот раз такой необходимости не было – вместе со своей пациенткой в больницу поехала гинеколог из женской консультации. Она рассказала нам, что медикаментозный аборт выполняется на маленьком сроке – до 49 дней со дня последних месячных, приблизительно до 6 недель. Женщина в течение трех дней принимает таблетки, после чего происходит выкидыш. В дневном стационаре их поликлиники эту процедуру проводят уже 5 лет, за все время это третий случай с осложнениями. Именно из-за возможности таких последствий женщин при необходимости и призывают обращаться в специализированные учреждения (а не делать это дома), важно, чтобы проводилось медицинское наблюдение за процессом. Сама девушка в пути была спокойной, заговорив только два раза: когда позвонил муж – она сообщила о госпитализации, а также когда на очередной кочке (улица Ауэзова в Калкамане даже без снега невероятно ухабиста) с крепителя чуть не слетел пакет с капаемым раствором.

Татьяна Борисовна, как, впрочем, и все специалисты, с которыми мы еще поездим, была спокойна, беспристрастна. На обратном пути она нам поведала об оборудовании и медикаментах. Например, вопреки ожиданиям, что на скорой нет современных лекарств, она рассказала о тромболизисной терапии, которая проводится при госпитализации сердечников. Стоимость препарата – свыше 100 тысяч тенге. Хоть Татьяна Борисовна уже давно на пенсии, но сидеть дома не хочет: «Что я буду дома делать? Здесь моя жизнь». У Татьяны Борисовны громкий голос, подтверждающий ее волевой и боевой характер. На критические замечания происходящим событиям она не скупится. «Оппозиционерка» – думаю, так назвали бы ее, если бы она была не медиком, а политиком.

15:50
Вернувшись с выезда, мы сразу же пересели в другую скорую, с линейной бригадой – выезд на Жандосова с жалобами на приступ бронхиальной астмы. Дверь открыла пожилая, благожелательно настроенная женщина, вызвавшая скорую для своей еще более пожилой матери. Но в квартиру нас она не пустила. Минут 15-20 мы ждали на лавочке во дворе.

17:00
Снова выезд! Моя фотограф хотела было ездить на все выезды с Татьяной Борисовной, но я ее убедила, что работу других бригад тоже надо посмотреть. В итоге мы едем на фельдшерской бригаде на травму – растяжение ноги. Нас заинтересовал адрес вызова: микрорайон Мирас, ведь обеспеченные казахстанцы тоже в экстренных случаях вызывают неотложку. По словам сотрудников скорой помощи, эти вызовы не часто, но случаются. Зачастую к медикам в богатых домах относятся равнодушно-пренебрежительно. Именно поэтому мы переживали, что нас опять же не запустят… На место мы доехали быстро, но в поисках дома поблуждали минут 10. Навигатор водителя вообще не показывал этот адрес, пришлось вызывать на помощь 2gis. Но и он не помог. Все решил звонок вызывавшему человеку, который и как проехать объяснил, и на дорогу нас встречать вышел… Кстати, одним из мотивов написания этого материала было рассказать о том, как скорой не уступают дорогу. Но за весь день мы ни разу с этим не столкнулись. Только один раз, именно по пути на этот выезд, идущую на скорости 60 км/ч машину неотложки хотел обогнать джип. Однако увидев объектив фотоаппарата через заднее стекло автомобиля, от этой идеи отказался.

Наши опасения «пустят – не пустят» растворились, как утренний туман: скорую вызывали не хозяину дома или его родственникам, а садовнику, который ждал нас на ступеньках хозпостройки, выполненной в едином стиле с большими коттеджами – она также отделана кремово-розовым гранитом, только меньше по размеру, если бы не ее расположение у ворот, то она ничем бы не отличалась от других домов. Садовник работает здесь более 3 лет, официально оформлен: летом приезжает на работу каждый день, а зимой ему выплачивают половину зарплаты и просят приезжать только после выпадения снега для расчистки территории. Встречающие добродушно отнеслись к журналистам, лишь попросив не фотографировать хозяйский дом. Сам же мужчина тоже обрадовался: «Хозяйка из Лондона вернется и будет рада моим фотографиям».

Выяснилось, что во время обрезки деревьев перед зимой (мы действительно видели много обрезанных веток) здешний садовник растянул ногу. Управляющий в обед отпустил его домой, сказав, что закончат работу без него. Мужчина пошел на остановку на Аль-Фараби, но из-за распухшей ноги не смог дойти даже до Парка Первого президента. Он позвонил управляющему, тот приехал за ним на машине и вернул на работу. После этого вызвал скорую помощь.

Фельдшер Диана КУНАЕВА осматривает мужчину, которому было больно от малейшего прикосновения, вкалывает обезболивающее и принимает решение его госпитализировать. Куда? Так как мужчина прописан и проживает за городом, то в областную больницу – в Алматинскую многопрофильную клиническую больницу на Развилке. Пострадавшего это известие обрадовало: «Оттуда намного ближе добираться домой!». Мужчину укладывают на каталку в салоне машины, и на время пути фельдшер накладывает ему шину для иммобилизации конечности. Нас этот процесс очень удивил, потому что шина – надувная. Она застегивается на замок, а после накачивается насосом. Фельдшер отметила, что такие шины в ходу уже лет 7, они очень удобны – для ее установки не надо снимать брюки и обувь. Мы отъезжаем, а фельдшер передает в полицию сигнал о травме – таков протокол, что сотрудники органов правопорядка должны перепроверить каждый случай.

До Развилки по пустой Аль-Фараби и Восточке мы доехали очень быстро, минут за 15. Быстро передав пациента в приемный покой, двинулись в обратный путь по тому же маршруту… И надолго встали в пробке… Тут выдалась возможность расспросить фельдшера о его работе. Диана КУНАЕВА – опытный фельдшер, на этой подстанции она работает с 2004 года, когда окончила медколледж: «Я думала, годик поработаю, а потом поступлю в институт на врача, но прошел год, два, и потом все – втянулась. Сначала я работала фельдшером на разъезде, потом во врачебной и реанимационной бригадах, потом самостоятельно, а в итоге заняла должность старшего фельдшера: контроль за всеми фельдшерами, контроль за медикаментами, ремонт аппаратуры, график дежурств и табелирование… А потом я ушла в декрет – один за другим родила двух сыновей – кстати, с мужем, врачом, я познакомилась именно на работе. Когда вышла из декрета, то решила работать «в поле»: легче отработать одни сутки, а потом отдыхать три дня. Маленькие дети, времени больше, а тут нужно сидеть целый день».

Так как мы сидели в кабине с прозрачными стеклами, то вызывали большой интерес у водителей и пассажиров из соседних машин. Мою идею как-нибудь уйти на Абая и махнуть по автобусной полосе водитель отверг, объяснив: «Скорой медицинской помощи разрешается ехать по выделенной полосе, только когда она везет пациента в больницу. По пути на выезд и с выезда у скорой нет больших прав». Вскоре нашу «недвижимость» заметили на подстанции, распорядившись переместиться на одну из нижних улиц.

20:00
Мы еще раз перекусили. При этом сами себя корили, понимая, что у врачей принимать пищу так часто нет возможности. Нам поведали, что, пока мы катались по вечерним пробкам, пропустили действительно интересный выезд – на наркокому. Слово «интересный» не говорит, что мы гоняемся за жареными фактами и сенсациями. Разносторонние случаи помогают раскрыть наших героев и их работу с разных сторон. Так что действительно жаль…

21:30
Мы уже час в ожидании интересного вызова, в это время сидим в холле подстанции, где по периметру расставлены диваны, на стене – телевизор. Зала в вечерний час полна – кто-то дремлет, кто-то играет на сотке, попутно заряжая гаджет. И тут вызов в Калкаман-2 – боль в области сердца, мужчина вернулся вечером с работы, жена вызвала скорую. И снова бригада Татьяны Борисовны ЗАВАДИЧ.

На место мы приехали быстро, от Шаляпина буквально 200 метров по узкой ухабистой однополосной, но, как выяснится позже, двусторонней, дороге. Перед нами маленький свежепостроенный дом площадью квадратов 40-45, там много народу, семья оралманов. В доме всего две комнаты, вовсю орет телевизор. В большой комнате на кровати лежит пожилая женщина, которая смотрит любимый сериал. По полу ползает маленький ребенок. Мужчина лежит в дальней маленькой комнате без света. В доме нереально жарко. Притом что на улице сохраняются неестественные для ноябрьского вечера + 15, здесь точно не меньше 25-26. Когда врач интересуется, зачем так натоплено, то получает ответ: «Старики и дети в доме же»… Врач ставит диагноз «межреберная невралгия» и настоятельно рекомендует так сильно не топить дом.

Уже в машине скорой помощи Татьяна Борисовна объяснит, что это типичная картина для частных домов – только за сегодня этот вызов третий. Хозяева натопят в доме нереально жарко, а потом мужчины выскакивают на улицу налегке – покурить или в машину за чем-то, – и их продувает. Симптомы межреберной невралгии схожи с болью в сердце.

Отдельного упоминания, пожалуй, заслуживает то, как мы выбирались из этого края. Во-первых, рядом с домом была яма – ничем не прикрытая, глубиной метра 2-3 яма. Каким-то чудом мы в нее не заехали. Во-вторых, у этого дома не было забора, и мы увидели хорошую асфальтированную дорогу за ним. Водитель решил выехать по ней – зачем же по косогорам, если можно по-царски? Тупик. Ладно, на следующую улицу – тупик! И так еще раза 2. Выезжая отсюда, мы блуждали минут 15.

22:18
Снова не успеваем передохнуть, как уже садимся на новый выезд. В этот раз бригада снова фельдшерская – с нами фельдшер Мансур КУЛАЕВ, вернее мы с ним. Мы еще не знаем, что проведем с этим парнем ближайшие несколько часов. Скорую вызвала жительница дома в 8 микрорайоне, которая в подъезде нашла человека с разбитой головой. Мы предполагаем, что это бомж – заодно удастся посмотреть, как скорая работает с такими гражданами (существует стереотип, что неотложка не особо рьяно выезжает на такие выезды. Мы-то знаем, что это стереотип, но удачей будет заснять)…

Но на месте оказывается, что речь идет о выпившей жительнице дома – фотограф подходила ближе, говорит, что запах перегара устойчивый. Женщина лежит на площадке первого этажа, она упала и повредила себе голову, рядом валяются осколки от банки. Мы так и не поняли, зачем она с пустой банкой в домашних тапочках и без верхней одежды шла вниз… Девушка, которая нашла свою соседку, всячески помогала фельдшеру – принесла из дома тазик и чистую тряпку, чтобы омыть голову. Еще одна женщина, интеллигентного вида, предпенсионного возраста, судя по всему слабослышащая, украдкой поведала нам, что у пациентки в прошлом году умер муж, она после этого часто начала принимать на грудь. Скучает по детям: один ее сын сейчас находится в местах лишения свободы, другой навещает мать редко.

К слову, женщина наотрез отказалась ехать в больницу – фельдшер после манипуляций и измерения давления (как у космонавта – 120/70) уговаривал ее минут 20, приводя различные аргументы – от того, что травму надо зашить, до того, что может быть заражение и сотрясение головного мозга. Никак. Телефон сына тоже ни в какую не давала. В итоге медик помог ей подняться до квартиры. Далее, по словам фельдшера, извещение о травме поступит в полицию, а также через 2-3 часа проведать женщину приедет врачебная бригада.

Больше всего на этом выезде лично меня удивило, что женщину нашли не жители квартиры на первом этаже, возле двери которых все произошло, даже сама дверь была замарана кровью. А нашла девушка, возвращавшаяся домой. Жители той квартиры не выглянули за все время, что на месте работала скорая. Когда мы уезжали, я внимательно посмотрела в окна той квартиры: там горел свет, на кухне мелькала женская фигура…

23:01
Мы было думали, что едем на подстанцию, как вдруг водитель свернул с Шаляпина во дворы. Оказывается, новый вызов. Защемление седалищного нерва… Внутрь нас опять не пустили. Выбежавший встречать мужчина (скорая говорит таким людям спасибо) отшутился: «Ну скрутило человека». От фельдшера мы узнаем, что у 31-летней женщины действительно произошло защемление. И она попросила обезболивания. Выяснилось, что она состоит на учете в наркодиспансере. Часто бывает, что лица, состоящие на учете в псих- и наркодиспансере, имитируют сильную боль. Поэтому, согласно внутренним правилам скорой, обезболивать их наркотическими анальгетиками запрещено. Зато можно применять «Кетонал». Что наш фельдшер и сделал.

00:05
Мы с фотографом снова сидим на скамейке во дворах где-то в Орбите. Нас снова не пустили. Да мы и сами не знали бы, что снимать, когда жалобы на кал с кровью… Через полчаса мы вернемся на базу, а через несколько часов поедем по домам, тогда как сотрудникам скорой до утра глаз не сомкнуть…

ZOJ.KZ
Подписаться
Уведомление
guest
0 комментариев
Межтекстовые Отзывы
Посмотреть все комментарии
0
Мы будем благодарны вам за комментарий x